Художник Конор Харрингтон родился в 1980 году в городе Корк, Ирландия. Сейчас он живёт в работает в Лондоне, вместе со свой подругой Хлоей Ирли, также художницей.
Конор начал заниматься классическим граффити ещё в 90ых годах, постепенно уходя от шрифтов, он пришёл к уникальному узнаваемому жанру стрит-арт живописи.
В продолжении мини-интервью.
Почему ты стал художником?
Потому что я не так хорош в чём то другом.
Ты граффити-райтер, концептуальный художник или просто художник?
Во первых я художник, во вторых я тоже художник. Если бы меня спросили 10 лет назад об этом, я бы сказал, что я граффити райтер, но сейчас я стал старше и пытаюсь избавиться от всех этих ярлыков. Это странная позиция для многих из нас в наши дни. Мы пришли из граффити и улиц, но сейчас мы ходим делать нечто большее. Вот почему я предпочитаю определение “постграффити”. Хоть это и звучит громко, но этот “ярлычок” наиболее подходит. Да раньше я делал граффити, а сейчас я просто рисую. Но я бы не смог прийти к тому, к чему я пришёл, если бы я не рисовал на улицах.
Что привлекло тебя в граффити и в каком возрасте ты впервые вышел рисовать на улицы?
Впервые я увидел граффити в National Geographic когда мне было 12. Никогда не видел ничего подобного. И тогда же мой друг дал мне переписать альбом Public Enemy ‘Takes a Nation of Millions…’ и это было открытием нового мира для меня. Я сделал свой первый кусок в октябре 1994 с моим братом и одним приятелем. Kev нарисовал K, Ed сделал E а я нарисовал C. Прогрессивный стаф 
Парни скоро сдулись, но я увлекся. Как бы банально это не звучало, граффити изменило мою жизнь и стало моей первой любовью.
Тебя когда нибудь принимала Гардия (ирландская полиция)?
Да бывало. Первый раз когда поймали закрыли в камеру на всю ночь. У какого то чувака оказался единственный мобильник в Ирландии, и он вызвал полицию, увидев как мы тегаем. Полиция заловила нас, но двое наших сумела убежать, а нас скрутили, заковали в наручники и закинули в машину. Посколько это случилось в маленькой Ирландии, то один из копов оказался отцом моего школьного приятеля.
Я встретил Solo One в 1998 и он посоветовал мне, в случае если меня снова схватят копы, разговаривать с ними уважительно и всё будет ОК. Я попробовал это и с тех пор всегда меня отпускают и даже не забирают мою краску.
Самая прикольная штука в том чтобы быть райтером в Корке в то время, это то что полиция не понимала что такое граффити. Они даже не предполагали, что если я сделал это однажды, то буду делать это и следующей ночью, всё больше и больше.
